[leasel]

Название: От учителей не уходят
Автор: leasel
Бета: Dec
Фандом: Дозоры
Размер: макси, ?
Пейринг/Персонажи: Фафнир/Завулон
Категория: слэш
Жанр: драма
Рейтинг: планируется NC-17
Предупреждения: дикость нравов, абьюз как норма жизни, нанесение тяжких телесных
Краткое содержание: Сиквел к фику "Учеников не убивают". Фафнир выкупает из плена у Светлых нового ученика и приводит в свой клан.
Размещение: только ссылкой

глава пятая, 3200 слов

Домой Фафнир летел долго. Потрепанные крылья держали плохо, в прорехах хлюпал ветер. Полет вытягивал больше сил, чем обычно.

Не добравшись до родной пещеры, он опустился на поляну и уложил на ней кольцом свое змеиное тело. Нижние веточки берез, обступавших поляну, щекотали Фафниру спину. Он чихнул, и по верхушкам травы пробежался круг. Фафнир широко зевнул и накрыл хвостом нос. Книгу он положил под подбородок.

Было тихо, только березы робко, еле слышно шелестели листьями, но Фафнир поминутно вскидывал голову и озирался. В брюхе вращался и жег его изнутри горячий клубок, готовый в любой момент вырваться огнем меж ощеренных зубов. Но Фафнир не мог погасить его сейчас. Пройдет не так много времени, прежде чем весть, что клад теперь у него, достигнет чужих ушей.

Фафнир в раздражении стегнул хвостом по безответным березам. Посыпались блеклые листья.

Ангвари, старый дурень, как он посмел снова вытащить на свет дурную книгу!

Разве хоть одному хозяину она принесла удачи? Разве не сошлись все они много лет назад на том, что в природу магии им вмешиваться не с руки? Разве не поклялись схоронить ее и никогда больше не использовать?

Проклятый Ангвари не оставил другого выбора, кроме как убить себя. Даже мертвым он продолжал сжимать в руках проклятую книгу. В кожаный переплет врезались отпечатки его ногтей.

Фафнир помнил, как выслеживал Ангвари в узких коридорах чужой крепости. Ободрал бока и сколол себе правый рог, зацепившись за низкий, в два мужских роста, потолок. Нагнал Ангвари в хранилище, откуда тот пытался вынести книгу. Даже тогда Ангвари ее не выпустил. Так и сражался с книгой в руках, пока пламя не добралось до него.

От Ангвари остался обуглившийся труп, одежда его истлела, меч расплавился и пролился на пол серебристой лужицей. Меча Фафниру было жаль, хороший был клинок. И другого добра тоже много пропало. Все, что было в хранилище, вытекло из него смешанной рекой из золота, меди и серебра. А книга уцелела. На беду, Фафнир знал это. На беду.

Он снова лег и уставился вдаль за березы немигающими глазами. Из горла вырвался тяжелый вздох. Вот и Ангвари больше нет. Уходит их поколение, уходит... Только они с Хель и остались. А кто придет им на смену? Юнцы вроде Завулона, которые готовы спать хоть со Светлыми, лишь бы их не трогали?

Нет, на молодых магов надежды нет, совсем молодежь испортилась. Расслабились. Распустились. В Риме Светлые ходят по одним улицам с Темными, и никто даже слова не скажет.

Очень медленно, переводя дух после каждого движения, Фафнир поднялся и снова расправил крылья.

Уже под покровом ночи он добрался до пещер. Хель долго изучала книгу в своих покоях, где глубоко в скале сиял лунный свет. Покачивая головой, она осторожно прикасалась к книге худыми пальцами, перебирала тонкие страницы, рассматривала их на просвет. И в конце концов с поклоном сообщила:

— Женщина, что создала ее, была могучей ведьмой. Книгу не возьмет ни магия, ни огонь, ни меч, ни вещества, что растворяют другие вещества. Прости, Фафнир, я не вижу способа ее извести.
—Ты говоришь правду, Хель? Я не верю в твой злой умысел против меня, — уточнил Фафнир, — но если ты хочешь спасти книгу ради заключенных в ней знаний...

Хель резко захлопнула книгу и грохнула ею об стол перед Фафниром.

— Если бы я хотела получить книгу, получила бы, не сомневайся! Но скрытый в ней секрет не так сложен: я прочла книгу, и больше она мне не нужна, — Хель презрительно скривила губы. — Если я не вижу способа уничтожить книгу, ты, Фафнир, его тоже не найдешь. Книга переживет и тебя, и меня. Не нам суждено ее разрушить.
— Хорошо. Я тебе верю.

Хель кивнула и уже спокойнее спросила:

— Сколько учеников мы потеряли в осаде?
— Около двадцати, — Фафнир поморщился. — Бьерн умер... Скальд... — он задумался, припоминая остальные имена. — Трюггви, Рейм...
— Но старшие все целы? — быстро переспросила Хель. — Регин, Завулон...
— Освальду придется восстанавливаться зим пять. Остальные в порядке. Могло быть хуже.
— Да, — задумчиво согласилась Хель, перебирая пальцами свою тяжелую косу. — Могло быть хуже.

***

С тех пор, как Завулон стал старшим, он не думал, что ему снова придется облетать владения Фафнира на крыльях. Но в войне с Ангвари погибло много учеников, дозорных не хватало, и Завулон сам вызвался размяться.

Он взмахнул крыльями, любуясь, как солнце отражается на черных перьях, и заложил пару кругов над деревней. Взгляд его привлекла толстая старая женщина — бабка молодой Йорун, которая несла на кухню корзину вишни. Красные ягоды заманчиво блестели. Завулон пронесся мимо бабки, задев крылом ее лицо, и схватил на лету пару ягод. Вслед ему понеслась отборная ругань.

Завулон даже струхнул слегка: не признала ли старуха в нем ворона, что по ночам залетал в окно к Йорун? Девка была сочная, сама как ягодка, но бабку боялась больше хозяина скал. Как бы не закрыла сегодня ставни, если бабка ей всыплет.

Вскоре деревня скрылась из виду. Потом и горы остались позади. Внизу волновалось только зеленое море деревьев. Иногда оно перемежалось полями, где копошились крохотные, как муравьи, люди. Иногда внизу проплывала выжженная земля, где сеять будут только на следующее лето.

Солнце припекало.

Завулон пожалел, что вызвался в дозор. Сейчас бы не летать, а утащить Йорун из-под бабкиного надзора да поваляться с ней на траве. А потом заснуть под кустом, чтобы Йорун сидела рядом и отгоняла мух. Или пойти в лес, набить рот земляникой...

Завулон тоскливо каркнул.

Пять селений к югу пролетел Завулон, прежде чем владения Фафнира закончились, и повернул назад. Теперь он летел над широкой, полноводной рекой, на волнах которой покачивались и сталкивались друг с другом большие бревна. Люди сплавляли лес.

Женщина в простом платье принесла на берег две корзины. Завулону стало любопытно, красива ли она, и он опустился на ветви ив, которыми заросли оба берега. Женщина была молодая, но и только. Лицо у нее было худое и скучное. В одной корзине сидел ребенок зим двух, в другой лежала кипа грязного белья. Завязав свою юбку узлом между бедрами, она зашла по колени в воду и стала полоскать белье. Ребенок опрокинул свою корзину и побежал к матери.

Интересного в этом было мало. Завулон собрался улетать, но сначала взглянул на женщину сквозь Тень — ничего необычного. Потом он взглянул на ребенка — и тот был будущим магом.

Завулон подпрыгнул на ветке.

Множество раз он вылетал в дозор, но собрата среди людей обнаружил впервые. Он и не чаял, что на его долю выпадет такая удача. Учитель будет доволен. Завулон еще раз взглянул на ребенка через Тень — тот обещал стать не слабее второго ранга. Учитель будет очень доволен...

Завулон слетел с ветви, мощными когтями схватил ребенка за плечики и тяжело полетел вверх. Ребенок закричал. Женщина обернулась. Выронила свои тряпки. Зашлепала к берегу босыми ногами, поднимая брызги. Брошенная одежда поплыла вниз по реке.

— Отдай! — орала женщина. — Стой! Верни!

Завулон летел с трудом и медленно набирал высоту. Ребенок неподъемным грузом тянул вниз, к тому же он вертелся, брыкался и вырывался. А мать бежала за ним вслед, подпрыгивала и пыталась ухватить ребенка за пятки. Завязанная юбка путалась у нее в ногах. В конце концов она споткнулась о корень и полетела носом в землю.

Когда Завулон в следующий раз обернулся, она уже отстала, только ветер доносил отчаянные крики: «Оборотень! Оборотень!». Завулон щелкнул клювом, прогоняя смутное чувство беспокойства, растревоженное глупой женщиной. Другого родит, что ей сделается.

Ребенок больше не вырывался, но ревел безостановочно. Завулону это мгновенно надоело, и он погрузил ребенка в сон. Тот тихо засопел, и лететь сразу стало легче. Убедившись, что погони за ним нет, Завулон снова вылетел к реке.

В небе появилась другая черная точка. Завулон опустил на глаза Тень, чтобы посмотреть, собрат ли это или враг, или — чем Тьма не шутит — обычная птица. Стремительно махая крыльями, на него мчался Регин.

Завулон приветственно каркнул и сдал влево, пропуская старшего. Даже ненавистный любимчик Фафнира не омрачил бы сегодня его торжества.

Но Регин тоже сдал влево и целенаправленно помчался навстречу, выпуская когти. Завулон метнулся в сторону. Спящий ребенок тяжело качнулся. Когти Регина впустую щелкнули рядом с его одеждой.

С трудом заставляя воронье горло издавать человеческую речь, Завулон прокаркал:

— Ты... сду-рел?

Вместо ответа Регин снова помчался на него, шипя и топорща перья, и Завулон сам убедился, что да — старший сдурел. Завулон покрепче сжал когти на плечах ребенка и ударил подлетевшего Регина клювом. Тот каркнул и в ответ пребольно клюнул в манишку. Потом вцепился в рубашку ребенка и, размахивая крыльями, рванул на себя.

Но Завулон свою добычу выпускать не собирался. Злость придавала ему сил. Это он нашел будущего мага, и это он доставит его к Фафниру. Если Регин хочет выслужиться, то пусть ищет еще одного. Завулон с размаху ударил его клювом прямо между черных бусинок глазок.

Тогда Регин выпустил одежду ребенка и начал так драть когтями Завулона, что вниз посыпались пух и перья. Всю дорогу они клевали, щипали и били крыльями друг друга. Как только Завулон приземлился на площади, он упал на четвереньки, сразу принимая облик демона, и бросился на Регина. Тот так же быстро и молча кинулся на Завулона.

Ребенка они выронили еще на подлете к горам.

***

— Господин, Завулон с Регином дерутся! — в покой ввалился, хватаясь за бок и тяжело дыша, толстый подручный Завулона.
— Да уж, я вижу, — Фафнир хмыкнул. Отклики чужой силы пробивались даже сквозь толстые стены пещеры. — Пусть дерутся, им полезно.
— Нет, господин, они совсем дерутся, — возразил мальчишка. И прежде чем Фафнир отодрал его за уши за то, что посмел перечить, с ужасом добавил: — Их госпожа Хель и Фенрир разнять не могут, ходят вокруг и ругаются.
— Тьма!

Фафнир вскочил на ноги, сделал шаг и приземлился на главном дворе. Там, где пещеры смыкались с деревней и откуда вороны вылетали в дозор. Сейчас вороны плотно расселись по ветвям большого дуба и с любопытством смотрели вниз, на драку.

В человеческом мире ничего не происходило. Только воздух слегка рябил, да все люди попрятались по домам — чуяли что-то. Зато другой мир чуть не лопался от напряжения. Тень под ногами Фафнира заметно вспучилась. Он поморщился. Если ученики почти пробивают установленный им барьер, дело приняло дурной оборот. И то, что они не прекратили после его появления, тоже плохой знак.

Фафнир скользнул в свою тень. Дерущиеся не только не остановились при его появлении. Они его не заметили.

По двору катался клубок из двух переплетенных тел. Они не били друг друга заклинаниями. Завулон пытался то разорвать Регина голыми руками, то раскусить его надвое своей мощной пастью. Регин — в Тени воин с головой и крыльями орла — то обрушивал на противника удары щитом и мечом, то терзал его клювом. Фафнир не мог разобрать, где в их сплетении заканчивается оперение и начинается чешуя. В пыли мелькал то хищный клюв, то оскаленная пасть.

Поодаль стояла Хель, напоминая своим видом каменное изваяние. Одни лишь губы ее слегка шевелились. Кажется, она пыталась протянуть через бушующую вокруг учеников Силу свое заклинание и погрузить их в сон.

Ее брат стоял подле и просто орал дерущимся, чтобы оба прекратили, а не то он им обоим хвосты по отрывает. Смысла в этом было больше. Завулон и Регин непрерывно перемещались и использовали Силу. Влиять на их сознание магией было не легче, чем на скаку подтянуть подпругу у лошади.

Увы, до Завулона и Регина было не докричаться. Они ничего не видели и не слышали, кроме друг друга. Фафнир скрипнул зубами. Убить обоих он мог с легкостью. Разнять и не покалечить при этом — нет.



Хель невесело озвучила его собственные опасения:

— Силы почти равны. Они друг друга убьют.

Фенрир сплюнул:

— Одного убиваем, другой останется. Кого?
— Регина. Это он отбился от рук в последнее время, — поджав губы, сказала Хель.
— Завулона. Он никогда по-настоящему не был одним из нас, — одновременно с ней сказал Фафнир.

Они переглянулись.

В это время Регин повалил Завулона на спину и затряс его за шею. Завулон вцепился острыми, загнутыми, как крючья, когтями ему в бок. Через мгновенье он уже был сверху, с рычанием рвал когтями брюхо Регина и мотал рогатой башкой. С его клыков срывалась слюна.

— Вроде такой молоденький, а рога какие отрастил, ты смотри, — прицокнул языком Фенрир. — Талантливый юноша. Я бы все-таки его оставил.

Фафнир сокрушенно покачал головой. И впрямь: как отъелся за несколько лет. А ведь пришел еще совсем мальчиком...

Регин извернулся и ударил потоком чистой Силы. Завулон отлетел на другой конец двора. Приземляясь, он рассек воздух чем-то вроде огненного бича, и быстрее, чем Регин успел моргнуть, бич коснулся его ноги.

В тот же миг Регина настигло замораживающие заклинание, которым швырнул в него Фафнир. Он застыл, скованный голубоватой пленкой, и Фафнир не сразу заметил, что ему чего-то не хватает. А заметив, схватился за голову. Правая нога Регина успела рассыпаться в прах, и там, где заморозка остановила сожжение, остался чистейший ровный срез.

Увидев, что противник еще жив, Завулон яростно взревел. В воздухе засвистел еще один бич, но во второй раз Фафнир успел его остановить.

Хель вышла вперед и властно обратилась к Завулону:

— Стой.

Он застыл, будто наткнувшись на невидимую стену, и озадаченно затряс головой. Его бычий хвост и подобный по размеру член покачивались в такт. Фафнир с трудом поборол искушение оторвать и то, и то.

— Выйди из тени и прими человеческий облик, — велела Хель.

Завулон повиновался и вышел в человеческий мир. Его рост уменьшился, будто его по колени загнали в землю. Рога и шипы втянулись внутрь. Змеиная кожа растворилась в обычной, и он остался в чем мать родила. Только после этого в его ауру вернулись признаки рассудка.

Он завертел головой по сторонам. При виде застывшего Регина его лицо исказила торжествующая гримаса. Потом он заметил старших и изменился в лице. Растерянно улыбаясь, Завулон отступил на шаг и вжал голову в плечи.

— С этим потом разберемся, — мрачно решил Фафнир. — Фенрир, будь так добр, убери его с глаз моих.

Оборотень подошел к Завулону и положил тяжелую ладонь ему на плечо. Тот вздрогнул, но покорно позволил Фенриру себя увести. Пройдя мимо Хель, он дернулся и с мольбой посмотрел на нее. Хель отвернулась.

— Сделай что-нибудь, — потребовал у нее Фафнир.

Его любимый ученик, радость, гордость и отрада, скорчился под дубом, искалеченный и обездвиженный. По разинутому орлиному клюву бегали синие искры. Фафнир чувствовал, как голову его туманит гнев. Он с трудом удержал на языке требование отрубить ногу и Завулону тоже.

— Ты же смогла вырастить Завулону новые глаза...
— Фафнир... — Хель помедлила. — Фафнир, у Завулона было, что восстанавливать. Я сделаю, что смогу.

***

Сквозь зарешеченное окошечко в двери просунули кусок хлеба и мяса. Завулон съел их, не чувствуя вкуса. Те же руки протянули ему кружку воды. Завулон не видел, кто стоит за дверью. И не чувствовал. Тень была как чужая. Завулон перестал ощущать ее с того мига, когда переступил порог камеры.

Он вернул кружку обратно и лег лицом к стене на соломенную подстилку. Во всяком случае, его не собираются уморить голодом. Его покормили в десятый раз с тех пор, как он попал сюда. Наверное, прошло уже дня три-четыре. Окна не было. Завулон не был уверен, утро сейчас или вечер. Но если бы он и знал, то что проку? Слова молитвы давно выветрились из его памяти.

Завулон снова и снова крутил в уме первую фразу, надеясь, что вслед за ней вернутся и остальные. Но в голове всплывали только бессвязные обрывки. Когда Завулон понял, что не может вспомнить на родном языке слова «хлеб», он оставил попытки. Значит, слишком долго он прожил без Бога, чтобы молить теперь о помощи. Пусть Бог в милости своей однажды спас его, но только для того, чтобы Завулон и дальше продолжил испытывать Его терпение. И сейчас он получает то, что заслужил.

Кто бы не принес ему еду, он ушел и унес с собой факел. Снова сгустилась плотная, непроглядная темнота. Казалось, ее можно было потрогать. Завулон перевернулся на другой бок и уткнулся лицом в сгиб локтя. Интересно, что Фафнир с ним сделает, если его любимчик не выживет?

Спалит дотла? Разорвет на части? Повесит?

Или ничего не сделает, просто оставит его в камере навсегда. Завулон живо представил, как он состарится в непроглядной тьме, как его борода начнет волочиться за ним по полу, как ветхая одежда однажды рассыпется прямо на нем. Он ощупал подбородок пальцами — щетина выросла густая. Сколько дней пройдет, прежде чем она превратится в бороду? Дотронулся до щербатой, чуть влажной стены. Сколько дней пройдет, прежде чем пальцы запомнят каждую выбоину?

Завулон на ощупь добрался до двери, по пути ударившись о свое ведро. Оно загромыхало, но вроде не опрокинулось, и Завулон забарабанил кулаками в дубовые доски.

— Эй! — заорал он. — Когда меня выпустят?! Эй?

Никто не отозвался. Завулон прижался ухом к двери, но не услышал ни единого звука.


***

В покоях врачевания Фафнир появлялся нечасто. Когда он поднялся туда, помощницы-ведьмы бросились врассыпную. А те увечные, кто не мог встать с постели, затаили дыхание, боясь произнести лишнее слово.

Фафнир хмуро оглядел их, прошел вместе с Хель в палату Регина и велел:

— Показывай.

Регин приподнялся на руках, слез с кровати и медленно прошелся из угла в угол. На правую ногу он ступал с заметной опаской.

— Плохо, — решил Фафнир.
— Но я могу ходить. Может, даже бегать, — с надеждой сказал Регин.

Фафнир сморщил нос.

— Ты хромаешь. И видно, что она не твоя.

По правому бедру Регина проходила белая линия, и ниже нее нога становилась чуть темнее. Да и волосы на ней росли густые и черные, а на остальном теле редкие и светлые.

— Я дала ему ту ногу, которая к нему подошла. Фафнир, прекрати, — вмешалась Хель. — А ты ляг, тебе нельзя сейчас ходить, — прикрикнула она на Регина.

Регин неохотно вскарабкался обратно на постель и заполз под одеяло.

Они вышли, и Хель задернула полог в его комнату. После чего перешла к кровати, где спал крестьянин из деревни. Его накрыли простыней, но по очертаниям легко угадывалось, что одной ноги у него не хватало.

Фафнир нахмурился.

— Неужели никого другого не нашлось? Я точно видел, что в деревне есть и светловолосые мужчины.
— Фафнир, — с нажимом повторила Хель. — Если ты не хочешь, чтобы новая нога Регина сгнила и отвалилась, то цвет волос здесь не главное. Их кровь... — она приподняла простыню и проверила повязку на человеке. — Их кровь должна подходить друг к другу.
— Выглядит омерзительно.

За пологом раздался легкий шорох. Фафнир умолк и вышел наружу. Хель последовала за ним, коснулась его плеча и спросила:

— Ты все еще держишь Завулона взаперти?
— Да.
— Фафнир, в чем дело? Что ты хочешь от него добиться?
— Регин молчит, почему Завулон напал на него. Завулон ничего не объясняет, — Фафнир устало потер переносицу. — Хель, что они скрывают от меня? Не верю, что ты не пошарилась в мыслях Регина, когда лечила его.
— Драку начал Регин, — с прохладцей сообщила Хель.

Фафнир осекся.

— Почему?
— Ну, может потому, что ты распустил его до безобразия, — Хель фыркнула. — Я ведь предупреждала, что он от рук отбился.
— Ты права, — после недолгого молчания признал Фафнир. — Хорошо, пусть Завулона выпустят.

На вечерней трапезе Завулон не появился. Фафнир с подозрением осмотрел Регина, но следов новой драки не обнаружил. Регин отвел взгляд и уткнулся в миску с жареной свининой. На тряпочке, которой он заткнул свой подбитый нос, расплылось кровавое пятно. Нет. Наверное, не он. Вколоченного в него урока на какое-то время еще хватит. Да и тревожных предчувствий у Фафнира тоже не было.

Но с Завулоном нужно было поговорить, и Фафнир ушел рано, хотя в кувшине еще оставалось вино, а барды спели еще не все песни.

Завулон обнаружился на выступе в скале. Он лежал на спине, заложив руки за голову, и смотрел на звезды. При появлении Фафнира он вскочил и встал навытяжку. Некоторое время Фафнир задумчиво молчал. Завулон не шевелился и стоял смирно, лишь изредка мигая.

— Плеть, который ты сжег ногу Регина, ты сам придумал? — хмуро спросил Фафнир.
— Нет. Ее создал мой учитель, — Завулон запнулся и быстро поправился: — Прошлый учитель.
— Как его звали?
— Шааб.
— Ты научишь ею пользоваться остальных учеников.
— Хорошо, господин.

Фафнир снова смерил Завулона оценивающим взглядом.

— Регин согревал мою постель. Ты его заменишь.
— Х-хорошо, господин.